 |
| ||||||||||||||||||||||||
|
|
 |
Галерея с авторскими комментариями художника. Часть 3 ДВОР НА УЛИЦЕ ЗАБЕЛИНА
От автора: В кои-то времена выбрался я на этюд. Давно я уже не писал старую Москву. Да, похоже, постарел, нету прежней неуёмной энергии. Но и Москвы той уже нет.
Накануне прошёлся я прежними местами, от Старосадского переулка, где оплатил МОСХовские взносы, вниз, по улице Забелина, к метро "Китай - город".
Напротив Ивановского монастыря свернул направо, во дворы. Там, где раньше ходил до мастерской своего друга, красовался когда-то расписной вазон. Нынче на том месте сквер Мандельштама с его бюстом. Да, всё течёт, всё меняется. Но всё таки вазона мне не хватает.
Прошёл я чуть дальше, туда, где мастерской уже нет, поскольку сам дом давно снесли. И, совершенно неожиданно увидел лесенку, ведущую вниз. Раньше здесь находился флигель снесённого дома. Спустился я по лесенке и предстал предо мною вот этот дом с аркой, тот, что вы сейчас видите. Каким-то чудом сохранился уголок старой Москвы. А за аркой всё респектабельно, обшито сайдингом и вывески все на английском. Не пойми что. Противно мне стало и обидно за чинушное лакейство, заискивание перед Западом. Я сделал наброски в блокнот и на следующий день пришёл туда же с этюдником.
А пока писал этюд, много чего происходило. В тот момент, когда я уже завершал свою работу из баров и кафе вывалилась наружу, в арку, молодёжь под хмельком и загалдела на разных языках. Апофеозом всего был пьяный негр, который валялся на газоне, обнимая берёзку. Киргиз - охранник тщетно пытался его разбудить.
По возвращении в мастерскую, я поправил этюд и написал на стене изображённого дома четверостишие моего знакомого поэта:
Прощай Москва! Столица слов
и интеллектуальных игрищ.
Где я, Америке назло,
зарёкся щебетать на инглиш.
 ДВОРИК В 1-ОМ ЗАЧАТЬЕВСКОМ ПЕРЕУЛКЕ
От автора: В девяностые годы уголков старой Москвы было предостаточно. В этот замкнутый дворик вошёл я через калитку, испытав невольное смущение оттого, что меня сюда не звали и, стало быть гость я здесь нежданный. Что вскоре и подтвердилось. Стоило мне установить этюдник на место, с которого я решил увековечить дворик, как из подъезда вышла пожилая дама и тут же набросилась на меня:
— Кто вы такой? И что Вы тут делаете? — гневно вопросила она.
— Извините — примирительно отвечал я. Хочу нарисовать ваш дворик. (я сознательно сказал "нарисовать", потому что "написать" случайный человек может не понять).
— Нечего тут рисовать! И вообще я сейчас милицию вызову.
— Пожалуйста. Хоть целый отряд милиционеров. Дворик не ваша собственность. Он общественный.
Она ещё некоторое время что-то ворчала, с подозрением разглядывая этюдник.
— Ходют тут всякие.... – буркнула она и хлопнула калиткой.
Месяц май выдался по-летнему тёплым. День искрился солнцем и дворик этот чем-то напоминал мне одесский. Я уже заканчивал свой этюд, когда скрипнула калитка и вошла та самая пожилая дама. Словно не замечая меня, она было прошла мимо, но оглянулась и приостановилась.
— Ну вот, я уже заканчиваю — извинительным тоном раскланялся я с ней, чувствуя по её взгляду, что мой этюд зацепил даму.
— Да, рисуйте, рисуйте! У Вас хорошо получается...
И мы с ней довольно мило побеседовали. За искусство, за жизнь и за прочее другое. Расстались мы с хозяйкой сего двора вполне благопристойно.
 ДВОР НА ЗЕМЛЯНОМ ВАЛУ
От автора: Дворик ничем не примечательный. Асфальт весь в трещинах. Лужи после дождя. Взглянуть невзначай — тоска да и только. Но это если взглянуть невзначай, мимоходом, буднично. Но ты же художник! Ты видишь иначе, ты видишь глубже.
И, вот явилось мне то самое, что объяснить невозможно. Ну разве мыслимо объяснить музыку, пересказать её? Разве возможно рассказать про то, из чего в конце концов рождается образ ? Да нет таких слов.
Передо мной поблекшая вывеска советских времён "Ремонт сумок". Тусклая лампочка смотрит на меня из окна. Пасмурным днём пишу я этот дворик, который во мне как мелодия. Случайные прохожие удивляются, глядя на мой этюд. А мне радостно от того, что они вдруг увидели на этюде то самое, чего прежде не замечали. Они увидели потаённую красоту дворика и услышали мелодию московской старины.
 ДВОР НА Б.ПОЛЯНКЕ
От автора: Погода в тот день выдалась переменчивая, неуравновешенная. Пасмурное, свинцовое небо, в котором иногда возникали просветы. В эти моменты солнце пробивалось сквозь угрюмые облака и солнечные лучи выхватывали из невзрачной будничности фрагменты строений, которые ослепительно светились.
Я сразу понял, что это и надо мне сейчас написать. Ведь каждое состояние в природе единственно и оно уже никогда не повторится. Но одно дело изображать солнечный уголок, когда ты заранее знаешь, где будут светотени через час - другой. Или же писать пасмурный пейзаж, где ничего практически не меняется. Здесь же всё не так просто. Непросто ухватить эти мимолётные солнечные сполохи. И хотя я работаю на натуре с красками импульсивно, пытаясь ухватить главное, запечатлеть его (что не всегда удаётся), но всегда, где-то подспудно алгоритм моих действий уже есть во мне.
Во-первых я должен понять композиционное решение и сделать быстрый рисунок основных объектов. А дальше по ситуации. В тот день, в тот этюд я протёр охрой те места, где возникнут солнечные пятна. И пока забивал красками пространство холста, поджидал когда же появится солнце, чтобы тут же на охристые места положить солнечные пятна. Художники меня поймут.
Тот день был удачный. И этюдом я остался доволен.
 ДВОР В ХИЛКОВОМ ПЕРЕУЛКЕ
От автора: Об этом этюде в моей душе сохранились самые светлые воспоминания. Был у меня друг — поэт. Он, как и я, любил бродить по старой Москве, рифмуя свои стихи. Случалось, мы бродили вместе. Вот тогда я и открыл для себя тот уютный уголок. И как-то раз пришёл туда с этюдником.
Работалось легко и радостно. Домик с витражными окнами смотрел на меня приветливо и удивлённо. Увлечённый этюдом, я не сразу заметил, как солнце спряталось за тучи и всё вокруг потемнело. Только когда вдали громыхнуло и первые капли дождя зашелестели по палитре, я спохватился и спрятался с этюдником под арку.
Но дождь, перешедший в ливень, оказался мимолётным. И вот уже солнышко пробилось сквозь тучи. Я люблю эти скорые грозы с ливнем. Вся природа умывается и словно перерождается. И ты сам вместе с нею. И с упоением вдыхаешь свежесть прохлады и тонкий запах озона.
Послышался смех. Молодая мамаша с дочкой перебежали через переулок неподалеку от меня. Женщина встряхнула зонтик и свернула его.
— Мама, смотри, дядя рисует! — воскликнула девочка.
Они подошли ко мне.
— Скажите, вы это на продажу? — спросила женщина.
— Нет, это я для себя.
И в тот момент я ничуть не лукавил. Ну не хотелось мне расставаться со своим этюдом. Ведь мне вместе с ним ешё желалось вспомнить и пережить этот день снова и снова.
 ДВОР В ФУРМАННОМ ПЕРЕУЛКЕ
От автора: Я давно приметил для себя этот дворик. Особенно арка меня притягивала. Только я расположился со своим этюдником, как тут же появилась местная девочка лет десяти. Она каталась на роликах вокруг меня и мы с ней разговорились. Все эти два - три часа, пока я работал, мы с ней общались как бы между прочим. Закончив этюд, я собрал этюдник, чтобы пойти до ближайшего метро "Чистые пруды". Девочка настроилась меня проводить. Мы, пока я трудился над этюдом, хорошо с ней подружились. Я побоялся за неё и отсоветовал провожать меня. Уж больно времена были смутные и всякой нечисти вокруг полно.
История же с этим этюдом имеет самое неожиданное продолжение. Правда, в другом ракурсе. Где - то в начале нулевых годов позвонили мне из театра Марка Розовского, что у Никитских ворот И деликатно так попросили добро на использование моего дворика в спектакле "Песни нашего двора". Мне это польстило, и я, естественно согласился. Действие спектакля происходило в пространстве двора. И если три стены двора являлись исторической застройкой, то стена четвёртая, новодел, никак не соответствовала 60 - 70 - м годам, времени событий, описываемых в спектакле. Мой же дворик руководству театра приглянулся и его распечатали на холсте размером эдак 4 на 7 метров. Что - то вроде постера - задника с изображением исторической Москвы, вместо новодела.
Спектакль представлял собой нечто вроде попурри из коротких сценок и песенок тех времён. Некоторые шлягеры были довольно известны и популярны, но кое-что я слышал впервые. Порой это был откровенный блатняк. Изюминкой спектакля было общение артистов со зрителями. Артисты, сменяя друг друга, разносили между рядами стопки с водкой и закуской - ломтик чёрного хлеба с селёдкой. В этом принимал активное участие и сам Марк Розовский. За весь спектакль на зрительскую душу приходилось по три единицы упомянутого угощения. Поскольку моя жена Анюта водки не пила, то мне досталось аж шесть стопок. И к концу спектакля я окончательно размяк и даже возомнил себя действующим героем самого попурри. И тем не менее я сдержал своё внутреннее обещание и не сказался, что это я автор постера - задника. Таким образом я побывал на спектакле инкогнито.
 ДВОР В КРАПИВЕНСКОМ ПЕРЕУЛКЕ
От автора: Сквозь металлическую ограду я разглядывал старинные, покосившиеся строения и дивился тому, как же раньше я их не замечал. Судя по тому, что дома были обнесены оградой, а во дворе пустынно и поросло бурьяном, всё это подлежало сносу. И тут подумалось мне, что это ведь живая московская история, которую непременно надо запечатлеть!
Я, буквально по пластунски, протиснулся под забором, подтянул за собой этюдник, встал и отряхнулся. Передо мной стоял охранник. Я не помню, о чём ему говорил и как оправдывал своё вторжение. Главное, что человек меня понял правильно. Мне повезло. А ведь бывало и совсем по-другому.
Я обошёл свои временные владения и неподалёку обнаружил старую заржавевшую машину. В технике я не силён, но, кажется, это был послевоенный "оппель". Я разгрёб его от веток, досок и прочего хлама. Сделал с автомобиля карандашный набросок , заранее зная её место в моей будущей картине. А ещё, уже в процессе этюда я на своём холсте немного застеклил разбитые окна. Посадил на скамейку бабушку, а перед ней поставил девочку с обручем. Всё это для того, чтобы вдохнуть хоть какую-то жизнь в эти обречённые строения.
Как-то, в начале нулевых годов, побывала на выставке и эта картина. Пожилая чета остановилась возле неё, рассматривая и о чём-то переговариваясь. Я подошёл к ним и представился. Они интересовались, что за место изображено на полотне. Экспозиция только что открылась и не на всех работах успели повесить бирки с названием картины. Я немного отстранил картину от стены и, они прочли её название: "Старые дома в Крапивенском переулке".
— Мы так и думали — сказала женщина. Она достала платочек и вытерла слезу. — В этом доме прошла вся наша жизнь....
Приобрести картину они, как обычные простые пенсионеры не могли. Перелистывая странички своей биографии, я вспоминаю иногда этот трогательный момент.
 ДВОР В КИСЕЛЬНОМ ТУПИКЕ
От автора: Несколько лет тому назад позвонили мне и спросили, есть ли в наличии эта картина? Да, есть, ответил я. Мы встретились с молодым человеком в моей мастерской. Из общения с ним я узнал, что оказывается, изобразил двор его детства. И даже больше - мама его в те 90-годы приценивалась к моему этюду. Но я про это не помню, поскольку много всякого случалось на этюдах. Но сам двор мне памятен тем, что писал я его в два сеанса. Обычно я обхожусь одним в два - три часа, а потом довожу этюд в тот же день в мастерской. А тогда случились гроза и ливень. И я побежал до метро. Но на следующий день погода благоволила мне и я дописал этот мотив.
В моём собрании уголков старой Москвы есть десятка полтора картин, с которыми мне расставаться не хочется. И этот двор один из них. Ну не всё же в этой жизни продаётся. Мы договорились с молодым человеком, что я сделаю авторский повтор для его мамы, у которой скоро юбилей. Двор к тому времени реконструировали и закрыли для входа, а жители его давно переехали на окраины Москвы.
 ДОМИК ДВОРНИКА
От автора: Этот домик я писал на улице Полины Осипенко. (нынче Б. Садовническая). В тот день моросил дождь. Шёл я средь серых молчаливых зданий и, поманило меня в просвет между ними. Открылся мне дворик и маленький домик в нём. Смотрел он на меня сиротливо двумя окнами. И я сразу почувствовал — как же хорошо, что мы с ним встретились. Просто иначе быть не могло. Ведь только я, и никто другой никогда не напишет его.
Я разобрал этюдник и подготовился к работе. Это был тот случай, когда домик я воспринимал как некую сущность, как портрет, который нужно перенести на холст. Помню, мимо проходил мужчина. Приостановился он. Кто-то из нас что-то спросил. Кто-то что-то ответил. Из нашего короткого общения узнал я, что домик этот – бывшая дворницкая.
Странно устроена наша память. Я помню тот разговор почти тридцатилетней давности и, совершенно не могу вспомнить, что было позавчера. Но знаю, что многие меня поймут. А тогда и дождик перестал моросить и я написал домик дворника, как говорится, на одном дыхание.
 ДОМА В ПОСЛЕДНЕМ ПЕРЕУЛКЕ
От автора: В известной пословице, что "Ученье и труд всё перетрут", есть свои нюансы. Про ученье — да, оно необходимо для опыта и навыков в своём ремесле. А вот труд — тут надо подумать. Мартышкин мы сразу отбросим. Про хлеборобов и сталеваров — честь им и хвала. Но вот если в картине художника виден труд, то это плохо. Картина должна быть естественна, как сама природа. И тогда зритель поверит ей. Здесь я рассуждаю не о старых мастерах и их шедеврах, а о живописи этюдной и немного о "технике аля прима". Эта техника предполагает написание картины в один сеанс. Но творческий процесс непредсказуем, и иногда сеанса не хватает. И труд может длится и, день и, другой. И, бывает, художник, разочарованный неудачей, уничтожает свой холст. Всё зависит от внутренних убеждений, темперамента, ну и, главное, от того, что кому намерено свыше.
Однажды я писал этюд в Последнем переулке. И вот, на исходе второго часа работы я, вдруг задумался: "А что же дальше?" И тотчас понял, что ничего дальше делать не нужно. Это был тот случай, когда этюд написался как бы сам, невзначай. |
 |
.jpg) Владимир Парошин в Телеграм:
    |
 |
 |
 |
|
 |
|
 |
|
 |
|
 |
|
 |
|
 |
Персональный сайт Владимира Парошина